Рак! Ужасное слово, обычно вызывающее чувство отчаяния и даже, порой, безысходности. Для меня рак всегда был чем-то, что происходит с другими семьями. Однако в 1987 году он пришел и в наш дом, когда у моей жены диагностировали лимфому.
Помню отчетливо свою первую реакцию: «Не может быть, чтобы такое случилось с нами». Но это случилось, и спустя 17 месяцев моя жена умерла после изнурительной, а порой — и унизительной болезни.
Синоним слова «рак» — «злокачественное образование». С медицинской точки зрения, слово «злокачественный» описывает свойства опухоли, которая может увеличиваться практически неограниченно, активно проникая в смежные ткани и систематически метастазируя в другие части тела. Если злокачественное образование вовремя не устранить, то оно наполнит метастазами все тело и, в конце концов, приведет к смерти. Неудивительно, что слова «рак» и «злокачественный» столь пугающие.
Грех — это духовный и нравственный рак. Если с ним вовремя не разобраться, он может распространиться по нашему внутреннему естеству и отравить все сферы жизни. Что еще хуже, он зачастую «метастазирует» от нас в жизнь окружающих верующих. Мы отнюдь не живем на духовном или социальном необитаемом острове. Наши взгляды, слова и поступки (а нередко — даже тайные, невысказанные мысли) так или иначе оказывают влияние на тех, кто нас окружает. Павел, наверняка размышлял об этом, когда писал: «Никакое гнилое слово да не исходит из уст ваших, а только доброе для назидания в вере, дабы оно доставляло благодать слушающим» (Ефесянам 4:29).
То, что мы говорим другим или о других, обладает потенциалом или разрушать, или созидать. Наши слова или разлагают умы слушателей, или даруют им благодать. Такова сила наших слов. Сплетничая, я одновременно причиняю вред другому человеку и совращаю разум тех, кто меня слушает. Ропща о трудных обстоятельствах моей жизни, я ставлю под сомнение Божье владычество и Его благость, искушая слушающих поступать так же. Таким образом, мой грех «метастазирует» в сердце другого человека.
Однако грех — это куда более, чем дурные поступки, недобрые слова и даже злые мысли, которые мы ни за что не осмеливаемся высказать вслух. Грех — это действующее начало, нравственная сила внутри нашего сердца, нашего внутреннего естества. Греховные поступки, слова и мысли — это всего лишь внешние проявления принципа греха, обитающего внутри нас — даже в людях с возрожденными сердцами. Апостол Павел называет этот принцип «плотью» (или «греховной природой» в некоторых переводах Библии). Эта сила под названием «плоть» настолько реальна, что Павел иногда персонифицирует ее (см. например, Римлянам 7:8-11; Галатам 5:17).
Итак, вот неприкрашенная истина, которую нам стоит хорошенько усвоить. Хотя наши сердца и были возрождены, хотя мы и освобождены от абсолютного господства греха, хотя в наших телах и обитает Божий Святой Дух, неизменный принцип греха по-прежнему таится внутри нас, ведя войну против наших душ. Именно нежелание признать ужасную реальность этой истины и создает благоприятную почву, в которой произрастают и благоденствуют наши «терпимые» или «допустимые» грехи.
Мы, христиане, склонны оценивать свой характер и поведение относительно окружающей нас общественной морали. Поскольку мы, как правило, живем по более высоким нравственным стандартам, чем общество в целом, нам легко быть самодовольными и считать, что Бог о нас того же мнения. Мы отказываемся признать реальность греха, по-прежнему обитающего внутри нас. Один из общеизвестных фактов о раковых опухолях заключается в том, что они зачастую растут необнаруженными до того момента, когда достигают кризисной или даже конечной стадии.
Поведение рака — хорошая аналогия того, как грех, –особенно так называемый «допустимый» или «утонченный», – действует в нашей жизни. Для описания подобных грехов хорошо подходит термин «неприметные» или «трудноразличимые». Эти слова используют в разных смыслах; иногда они носят положительный характер, например, «скромный и неприметный человек». Однако зачастую они имеют резко отрицательный подтекст, подразумевая хитрость, лукавство, скрытность и вероломство.
Именно такой смысл я вкладываю в выражение «неприметные грехи». Допустимые грехи неприметны и тем самым коварно обольщают нас, заставляя ошибочно считать, что они не так уж и плохи, или вовсе не считать их грехами или, что еще хуже, вообще не задумываться о них! Да, некоторые из наших «утонченных» грехов настолько неприметны, что мы совершаем их, абсолютно не думая о содеянном ни в настоящем, ни в будущем. Зачастую мы живем, безотчетно игнорируя свои «допустимые» грехи. Мы, современные христиане, в той или иной мере оказались под влиянием популярной философии наших дней, гласящей: «Мысли о себе позитивно».
Для сравнения, верующие пуританской эпохи XVII столетия придерживались о себе совершенно иных взглядов. Реальность продолжающего обитать внутри них греха по-настоящему страшила их. Особенно яркие (в негативном смысле) выражения для описания греха использует Ральф Веннинг, автор книги «Греховность греха». На протяжении всего лишь нескольких страниц он говорит о том, что грех мерзок, уродлив, гнусен, болезнетворен, смертоносен, разрушителен, отвратителен, враждебен, ядовит, опасен, ужасен, гадок и беспощаден.
Прервитесь на несколько мгновений, чтобы поразмышлять над этими словами, проникнуться всей полнотой их смысла. Они описывают не только постыдные грехи общества, но и допустимые грехи, с которыми мы миримся в своей жизни. Подумайте о таких терпимых грехах, как раздражительность, гордость, обиды, уныние и жалость к самому себе. Кажутся ли они вам отвратительными и пагубными? Однако они являются таковыми, и мириться с ними в нашей духовной жизни так же опасно, как с раком в нашем теле.
Внешне незначительные грехи могут привести к более серьезным. Похотливый взгляд зачастую ведет к порнографической зависимости и даже к прелюбодеянию. Насилие нередко зарождается в гневе, который перерастает в горечь, затем — в ненависть, и, наконец, — в убийство. До сих пор мы рассматривали наш грех с точки зрения его влияния на нас. Мы увидели его злокачественные тенденции как в нашей жизни, так и в жизни окружающих. Однако, еще более важным является вопрос: «А каким образом наш грех затрагивает Бога?»
Кто-то назвал грех вселенской изменой. Если такое определение кажется вам преувеличением, то подумайте о том, что библейское слово «преступление», которое, например, встречается в Книге Левит 16:21, буквально означает «бунт против власти», в данном случае — против власти Бога.
Таким образом, сплетничая, я бунтую против Бога. Вынашивая внутри себя обиду вместо того, чтобы от всего сердца простить обидчика, я бунтую против Бога. Пророк Исаия описывает свое видение, в котором он узрел Бога во всем Его абсолютном величии (Исаия 6:1-8). Он слышал, как ангельские существа восклицают: «Свят, свят, свят Господь Саваоф! Вся земля полна славы Его!» (стих 3).
Любому еврею было понятно, что слово «свят» повторяется три раза не случайно, а с намерением передать максимально возможную степень святости. Говоря иначе, это означало, что Бог безгранично свят. Но что подразумевает Его безграничная святость? Несомненно, Его абсолютную нравственную чистоту, но это еще далеко не все.
В первую очередь, слово «свят» применительно к Богу говорит о Его бесконечном, трансцендентном величии, о Его верховном владычестве над всем творением. Таким образом, согрешая, то есть нарушая тем или иным образом Божий закон, сколь бы незначительным этот грех ни был в наших глазах, мы бунтуем против верховной Божьей власти и Его трансцендентного величия.
Скажем прямо: наш грех — это оскорбление Божьего величия и Его верховного правления, а потому он на самом деле является вселенской изменой. Но продолжим разговор о плохих новостях.
Помните историю о грехе Давида, который совершил прелюбодеяние с Вирсавией, а затем, чтобы скрыть свое преступление, организовал убийство ее мужа Урии? Бога это, мягко говоря, не обрадовало, и Он послал пророка Нафана обличить Давида в грехе. Вот что сказал Нафан: «Зачем же ты пренебрег слово Господа, сделав зло пред очами Его? Урию Хеттеянина ты поразил мечом; жену его взял себе в жену, а его ты убил мечом Аммонитян; итак не отступит меч от дома твоего во веки, за то, что ты пренебрег Меня и взял жену Урии Хеттеянина, чтоб она была тебе женою» (2 Царств 12:9-10) Обратите внимание, что здесь в обоих стихах используется слово «пренебрег». В первом случае Давид пренебрег словом (законом) Господа, а во втором Бог через уста пророка Нафана сказал: «Ты пренебрег Меня». Очевидно, что грех является пренебрежением Божьего закона, и это равнозначно пренебрежению Самим Богом.
Конечно, мы сразу же можем решить, что наши грехи вовсе не столь тяжки, как грех Давида, и потому не отнесем слова Нафана к себе. Но, как мы уже увидели, всякий грех, независимо от того, насколько он велик или мал в наших глазах, направлен против Бога. Таким образом, потворствуя любому из так называемых «допустимых» грехов, я пренебрегаю не только Божьим законом, но и Самим Богом. Вспомните об этом в следующий раз, когда почувствуете искушение высказать в чей-либо адрес критические или недобрые слова. Теперь вы понимаете, почему я сказал, что наше описание греха станет еще более неприятным?
Но и это еще не все. Есть новости и похуже. В контексте обличения греха в наших взаимоотношениях друг с другом (см. Ефесянам 4:25-32) Павел говорит: «Не оскорбляйте Святого Духа Божия, Которым вы запечатлены в день искупления» (стих 30). Рассматривая наш грех как бунт против верховной Божьей власти, а также — как пренебрежение Его законом и лично Им Самим, мы видим Бога в роли нашего полноправного Правителя и Судьи.
Однако, если взглянуть на наш грех с точки зрения того, что он оскорбляет Святого Духа (и это глубоко печалит Бога), то Бог предстает перед нами как Искупитель и Отец. Наш грех оскорбляет нашего небесного Отца. Каждый раз, когда мы проявляем враждебность или не прощаем тех, кто был враждебен к нам, мы печалим сердце нашего небесного Отца. Мы не только огорчаем Его своим грехом, но и злоупотребляем Его благодатью. Павел пишет, что Бог простил нам грехи по богатству Своей благодати (см. Ефесянам 1:7). Это — благословенная истина, но грех в своем подспудном коварстве наталкивает нас на мысль, что наши недобрые слова и горькие мысли не имеют значения, ведь Бог уже простил их.
Однако прощение не означает, что мы можем игнорировать наш грех или мириться с ним. Бог никогда так не делает. Напротив, Он всегда осуждает грех, и в нашем случае (я говорю о всех, кто верит в Иисуса как своего Спасителя) Он осудил наш грех в личности Своего Сына. Как сказал пророк Исаия: «Все мы блуждали, как овцы, совратились каждый на свою дорогу: и Господь возложил на Него грехи всех нас» (Исаия 53:6). Можем ли мы злоупотреблять Божьей благодатью, мирясь в себе с тем самым грехом, который пригвоздил к кресту Христа?
Кроме того, поразмышляйте о том, что все в нашей жизни, включая наши греховные мысли, слова и поступки, происходит в Божьем присутствии. Как сказал Давид: Господи! Ты испытал меня и знаешь.Ты знаешь, когда я сажусь и когда встаю; Ты разумеешь помышления мои издали.Иду ли я, отдыхаю ли — Ты окружаешь меня, и все пути мои известны Тебе.Еще нет слова на языке моем, — Ты, Господи, уже знаешь его совершенно. (Псалом 138:1-4) Богу известна каждая наша мысль. Он слышит наши слова прежде, чем мы их произнесли, и видит каждый наш поступок. Бог даже исследует наши мотивы, поэтому Павел, говоря о Господнем пришествии, отметил, что Он «обнаружит сердечные намерения [мотивы]» (1 Коринфянам 4:5).
Это означает, что весь наш бунт, все наше пренебрежение Богом и Его законом, все наши оскорбления Его Святого Духа, все наше злоупотребление Его благодатью, весь наш грех совершаются открыто, прямо в Божьем присутствии. Представьте, что Он восседает на Своем царском престоле, а драма нашего греха разыгрывается перед Ним, как на сцене.
Ранее я уже упоминал о книге пастора-пуританина Ральфа Веннинга под названием «Греховность греха». Ее заглавие кажется тавтологией, излишним повторением, однако этим Веннинг пытался подчеркнуть мысль, которую выразил следующим образом: «Точно так же, как Бог свят, предельно свят, исключительно свят, всецело свят и всегда свят, – так и грех греховен, предельно греховен, исключительно греховен, всецело греховен и всегда греховен».
И не важно, каков наш грех: постыден или терпим, — он в любом случае греховен, исключительно греховен и всецело греховен. Сколь бы незначительным он ни выглядел в наших глазах, в Божьих глазах он отвратителен. Благодаря пролитой крови Христа Бог прощает наш грех, но не мирится с ним. Более того, каждый совершенный нами грех — самый неприметный, о котором мы даже не задумываемся, — был возложен на Христа, когда Он понес на Себе Божье проклятие вместо нас. И именно в этом, главным образом, и заключается злокачественность греха. Из-за наших грехов страдал Христос.
Таковы плохие новости о нашем грехе, и они, как вы видите, весьма и весьма плохи. Как вы отреагируете на это? Переадресуете другим людям, которых считаете грешниками? Захотелось ли вам, чтобы эту главу прочитал кто-то другой? Или же этот взгляд на наши грехи побуждает вас упасть на колени пред Богом в глубоком сожалении и раскаянии за те грехи, с которыми вы мирились в своей жизни? Если последнее – правда, то вы готовы узнать хорошие новости, и они, воистину, очень и очень хороши.
Джон Ньютон, автор всеми любимого гимна «О, благодать», в молодости был работорговцем и даже капитаном корабля, доставлявшего в Америку рабов из Африки. Оставив в связи с резко ухудшившимся здоровьем профессию моряка, он стал таможенником, занялся изучением богословия и, в конце концов, принял духовный сан. Однако, даже будучи священнослужителем, Ньютон ни на миг не забывал об ужасной природе своего былого греха работорговли. В конце жизни он сказал одному из друзей: «Память уже сильно подводит меня, но, все же, я хорошо помню две вещи: что я — великий грешник, и что Христос — великий Спаситель».
Многими столетиями ранее Савл Тарсянин, ставший апостолом Павлом, также был виновен в тяжких грехах. Книга Деяний Апостолов (7:54-8:1) рассказывает о том, что Савл был причастен к избиению камнями Стефана, а затем в стихах 9:1-2 мы читаем, как он преследовал верующих. Ближе к концу жизни Павел, говоря о своих молодых годах, назвал себя хулителем, гонителем и обидчиком Христа (см. 1 Тимофею 1:13). Тем не менее, в этом же контексте он также мог сказать: «Христос Иисус пришел в мир спасти грешников, из которых я первый» (1 Тимофею 1:15).
Как Джон Ньютон, так и апостол Павел видели себя великими грешниками, у которых есть великий Спаситель. Если принимать во внимание тяжесть грехов, совершенных в молодые годы, то большинство христиан не могут отождествить себя с Джоном Ньютоном или апостолом Павлом. Мы, возможно, не прелюбодействовали, никого не убивали, не торговали наркотиками и не обкрадывали своих работодателей.
Лично я, размышляя о прожитой жизни, могу сказать, что я был, в основном, послушным ребенком, образцовым подростком, пользующимся доверием работником и добросовестным мужем и отцом. К тому же, я более пятидесяти лет являюсь штатным сотрудником христианского служения. Тем не менее, даже не совершая каких-либо вопиющих грехов, я сплетничал, критиковал других, таил обиды, проявлял нетерпение, вел себя эгоистично, не доверял Богу в трудные моменты жизни, поддавался материализму и даже допустил, чтобы моя любимая футбольная команда стала для меня идолом.
Вынужден сказать вместе с Павлом, что я — первый из грешников, или, перефразировав слова Джона Ньютона: «Я великий грешник, но у меня есть великий Спаситель». В Нем — моя единственная надежда. Он — единственное лекарство от нашего с вами греха. Джон Ньютон и Павел говорили о себе, как о грешниках, в настоящем времени. Ни один из них не сказал: «Я был грешником». Просто: «Я грешник». Это очевидно в контексте утверждения Павла о том, что он размышлял о своих прежних грехах, как гонителя.
Подобным же образом, из размышлений Ньютона мы знаем, что он так и не смог забыть, что когда-то был работорговцем. Более того, чем старше он становился, тем острее осознавал весь ужас прежней жизни. В таком случае, значит ли это, что, говоря о себе, как о грешниках, в настоящем времени, они имели в виду лишь свои прошлые грехи, как гонителя и работорговца? Крайне маловероятно, что Павел и Ньютон мыслили подобным образом. Например, нам известно, что за несколько лет до написания своего Первого послания к Тимофею Павел назвал себя «наименьшим из всех святых» и служителем Евангелия исключительно по Божьей благодати (см. Ефесянам 3:7-8). Фактически, в его самооценке наблюдается регресс от «наименьшего из апостолов» (1 Коринфянам 15:9, написано в 55 г.н.э.) к «наименьшему из всех святых» (см. Ефесянам 3:8, написано в 60 г.н.э.), а затем — к «первому из грешников» (см. 1 Тимофею 1:15, написано примерно в 63-64 г.н.э.).
Можно быть уверенным, что за годы, прошедшие после их обращения в веру и вплоть до самой смерти, как Ньютон, так и Павел возрастали в уподоблении характеру Христа. С течением времени они оба все больше и больше вели себя, как святые, коими они стали при обращении. Однако в этом процессе возрастания они, кроме всего прочего, с большей остротой осознавали присутствие греховных проявлений плоти, все еще пребывающих внутри них, и становились более чувствительными к ним. Поэтому Джон Ньютон мог с легкостью сказать: «Я был великим грешником, и остаюсь им, но у меня есть великий Спаситель».
Если мы с вами хотим достичь хоть какого-то прогресса в борьбе с «допустимыми» грехами в своей жизни, то должны сказать то же самое. Лекарство от нашего греха, каким бы он ни был — постыдным или «допустимым», — это Евангелие в самом широком смысле. По сути, Евангелие — это послание, но я использую этот термин в качестве краткого описания всей полноты совершенного Христом для нас в Его исторической жизни, смерти и воскресении, а также — того, что Он совершает в нас Своим Святым Духом в настоящее время.
Говоря о Евангелии в самом широком смысле, я подразумеваю тот факт, что Христос в том, что Он совершил и совершает для нас, дарует нам спасение не только от возмездия за грех, но и от господства или владычествующей силы греха в нашей жизни.
Во-первых, Евангелие предназначено только для грешников. Христос Иисус пришел в мир спасти грешников (см. 1 Тимофею 1:15). Большинство христиан склоняются к мысли, что Евангелие применимо только к неверующим, которые «нуждаются в спасении». Согласно такому представлению, как только мы принимаем верой Христа, Евангелие к нам больше не относится, разве что делиться им с теми, кто еще не уверовал.
Однако, хотя мы воистину святые в том смысле, что были отделены для Бога, каждый из нас остается практикующим грешником. Все этические заповеди и наставления, адресованные верующим в Новом Завете, предполагают, что в нашей жизни по-прежнему присутствует грех, и его нельзя оставлять без внимания.Среди четырех аспектов полезности Писаний, перечисленных во Втором послании к Тимофею 3:16, указаны обличение и исправление. Опять-таки, это подразумевает, что в нас есть грех, который необходимо обличать и исправлять.
Итак, первое назначение Евангелия, как лекарства от грехов, заключается в распахивании почвы наших сердец, чтобы мы могли увидеть свои грехи. Когда я ежедневно делаю шаг вперед из строя, признавая свое положение грешника, нуждающегося в Евангелии, это вонзает кинжал в мое самоправедное сердце и готовит меня к тому, чтобы встретиться лицом к лицу с реальностью греха, все еще обитающего внутри, и принять ее.
Во-вторых, Евангелие не только готовит меня к встрече с собственным грехом, но и освобождает меня, даруя способность к этой встрече и превозмогая порожденное ею чувство вины. Разумеется, мы чувствуем себя виновными, потому что мы и есть виновны. Если же я верю – осознанно или неосознанно, – что Бог по-прежнему вменяет мне мою вину, то инстинктивное чувство самозащиты не позволит мне признать мои грех и вину. Или же, по крайней мере, я буду стремиться свести их к минимуму.
Однако мы не сможем начать борьбу с каким-то конкретным проявлением греха, наподобие гнева или жалости к самому себе, до тех пор, пока открыто не признаем его присутствие и действие в нашей жизни. Итак, прежде, чем я смогу хотя бы признать свой грех, не говоря уже о том, чтобы бороться с ним, мне необходимо получить гарантии того, что он прощен. Признать свой грех не означает для нас просто с неохотой сознаться самим себе в том, что поступили эгоистично в каком-то конкретно взятом случае.
Нет, это подразумевает чистосердечное, безоговорочное признание: «Я — эгоист, и мой конкретный поступок был лишь проявлением эгоизма, который все еще обитает во мне». Но для того чтобы сказать подобное, я должен быть уверен, что мой эгоизм прощен, что Бог больше не вменяет его мне в вину. Такую уверенность нам дает Евангелие. Взгляните на следующие слова апостола Павла: «Блаженны, чьи беззакония прощены и чьи грехи покрыты. Блажен человек, которому Господь не вменит греха» (Римлянам 4:7-8). Почему Бог не инкриминирует мне мои грехи? Потому что Он уже возложил их на Христа.
Как сказал пророк Исаия: «Все мы блуждали, как овцы, совратились каждый на свою дорогу: и Господь возложил на Него грехи всех нас» (53:6). Насколько я всей глубиной моего естества признаю эту великую истину о Божьем прощении моего греха через Христа — настолько же я буду готов честно и смиренно взглянуть на конкретные проявления греха в своей жизни.
Вот почему так полезно ежедневно заявлять месте с Джоном Ньютоном: «Я — великий грешник, но у меня есть великий Спаситель».
В-третьих, Евангелие мотивирует и побуждает меня бороться с моим грехом. Недостаточно просто честно взглянуть на свой грех. Необходимо еще и сражаться с ним, если мы хотим возрастать в уподоблении характеру Христа. Выражаясь библейским языком, мы должны «умертвлять» его (см. Римлянам 8:13; Колоссянам 3:5).
Однако, как кто-то верно подметил, успешно сражаться можно только с прощенным грехом. Мы не можем справиться с действием греха в нашей жизни до тех пор, пока не разберемся прежде с тем чувством вины, которое он создает. Итак, мы опять возвращаемся к Евангелию, заверяющему нас в том, что Бог через Христа освободил нас от вины.
Я не одинок в этой битве с грехом. Бог не наблюдает за мной со Своего небесного престола, приговаривая: «Когда же ты, наконец, наведешь порядок в своей жизни? Когда ты уже справишься со своим грехом?» Нет! В действительности, Он есть и всегда был рядом со мной, говоря: «Мы обязательно поработаем над этим грехом, а пока Я хочу, чтобы ты знал, что Я больше не ставлю его тебе в вину». Бог уже не является моим Судьей. Теперь Он — мой небесный Отец, любящий меня безграничной любовью, источником которой Сам же и является, даже несмотря на мой грех.
Эта уверенность сильно ободряет меня, мотивируя бороться с грехом. Далее, уверенность в том, что Бог больше не инкриминирует мне мои грехи, и что в сражении с грехом Он на моей стороне, производит во мне сильное чувство благодарности за все, что Он совершил и совершает для меня через Христа. Двойной эффект ободрения и признательности порождает в нас желание бороться с собственным грехом.
Не заблуждайтесь. Борьба со своим грехом — это не предмет выбора. Нам дана заповедь умерщвлять грех, и это — наш долг. Однако долг без желания быстро превращается в повинность. Именно евангельская истина, ежедневно утверждаясь в нашем сердце, привносит в наш долг желание. Именно Евангелие поддерживает огонь нашей мотивации в борьбе с «терпимыми» и неприметными грехами. Именно Евангелие побуждает нас стремиться в повседневной жизни вести себя в соответствии с нашим положением пред Богом.
Итак, мы видим, что постоянное, ежедневное принятие Евангелия, заверяющего нас в прощении грехов, является важным элементом борьбы с грехом в нашей жизни. Этот элемент — не единственный, и в последующих главах мы поговорим о некоторых других. Но сейчас я увещеваю вас посвятить себя без остатка повседневному, непрерывному упованию на Евангелие.
Много лет назад я услышал от одного человека выражение: «Каждый день проповедовать Евангелие самому себе». Именно это мы и должны делать, чтобы изо дня в день осознанно принимать евангельские истины. Мы должны каждый день проповедовать Евангелие самим себе, и даже более того: нам необходимо применять его лично к себе, как делал Павел, написав следующие слова: «Живу верою в Сына Божия, возлюбившего меня и предавшего Себя за меня» (Галатам 2:20).
Подобным же образом полезно относить лично к себе и любовь Отца. Например, мы можем перефразировать 1 Иоанна 4:10, чтобы сказать: «В том любовь, что не [я] возлюбил Бога, но Он возлюбил [меня] и послал Сына Своего в умилостивление [чтобы Он понес на Себе Божий гнев] за грехи [мои]». Благая весть о том, что Бог больше не вменяет мне в вину мой грех, что Он действительно простил мне все грехи, столь радикальна, она настолько противоречит нашему естественному образу мышления, что, честно говоря, кажется слишком хорошей, чтобы быть правдой. И особенно она выглядит такой в дни, когда обстоятельства вынуждают нас со всей остротой осознать свою эгоистичность, раздражительность и обидчивость.
Именно такой день выдался у меня сегодня, когда я пишу эту главу. И мне пришлось на самом деле открыть Писания, чтобы еще раз прочитать со страниц Библии заверения в Божьем прощении, и снова проповедовать их самому себе. Впрочем, не имеет значения, какой день у нас выдался – «плохой» или «хороший». Даже в дни, которые кажутся самыми лучшими, нам по-прежнему необходимо проповедовать самим себе Евангелие.
Истина заключается в том, что никогда в нашей жизни не наступит день, когда мы окажемся настолько «хорошими», что не будем нуждаться в Евангелии. Возможно, сейчас вы задаете себе вопрос: «Если проповедовать Евангелие самому себе настолько важно, то как это делать?»
Какого-либо четко определенного метода здесь нет, поэтому я просто поделюсь в качестве иллюстрации собственным практическим опытом. По натуре я человек последовательный, поэтому мой подход может не всем подойти. Но, надеюсь, он даст читателю некоторое представление о том, что собой представляет проповедь Евангелия в личной жизни.
Итак, вот мой метод. Поскольку Евангелие — только для грешников, я начинаю каждый день с осмысления того факта, что, даже будучи святым, я по-прежнему ежедневно согрешаю в мыслях, словах, делах и мотивах. Если я осознаю какие-либо неприметные (или не совсем неприметные) грехи в своей жизни, то я исповедую их Богу. Даже если моя совесть не обличает меня в сознательных грехах, я все равно признаю пред Богом, что еще и близко не подошел к тому, чтобы любить Его всем своим естеством, а ближнего — как самого себя. Я каюсь в этих грехах, а затем вспоминаю конкретные фрагменты Писания, заверяющие меня в Божьем прощении тех грехов, которые я только что исповедал.
Далее я обобщаю библейские обетования о Божьем прощении на всю мою жизнь и говорю Богу о том, что моя единственная надежда на пребывание в правильном положении пред Ним — это кровь Иисуса, пролитая за мои грехи, и Его праведная жизнь, прожитая вместо меня.
Какие же фрагменты Писания я использую, чтобы проповедовать Евангелие самому себе? Вот лишь некоторые стихи, которым я ежедневно отдаю предпочтение: Как далеко восток от запада, так удалил Он от нас беззакония наши. (Псалом 102:12) Я, Я Сам изглаживаю преступления твои ради Себя Самого и грехов твоих не помяну. (Исаия 43:25) Все мы блуждали, как овцы, совратились каждый на свою дорогу: и Господь возложил на Него грехи всех нас. (Исаия 53:6) Блаженны, чьи беззакония прощены и чьи грехи покрыты. Блажен человек, которому Господь не вменит греха. (Римлянам 4:7-8) Итак нет ныне никакого осуждения тем, которые во Христе Иисусе. (Римлянам 8:1)
Есть много других подобных фрагментов, включая Псалом 129:3-4; Исаия 1:18 и 38:17; Михей 7:19; Ефесянам 1:7; Колоссянам 2:13-14; Евреям 8:12 и 10:17-18. Какие бы библейские цитаты мы ни использовали, чтобы заверить себя в Божьем прощении, необходимо осознавать следующее.
Единственное основание для Божьего прощения — это кровь Христа, пролитая за нас на кресте, и не имеет значения, указано это в каком-либо тексте явно или нет.
Как заметил автор Послания к Евреям: «Без пролития крови не бывает прощения» (9:22), — и из контекста данного утверждения совершенно очевидно, что речь идет о крови Христа, обеспечивающей объективное основание для Божьего прощения наших грехов.
Отрывок из книги "Терпимые грехи"
Автор: Джерри Бриджес